Поляризация общества — проявление неравномерности в распределении доходов, прав, доступа к различным благам, а также наличие в обществе больше бедных и богатых, чем среднего класса. Поляризация показывает усиление в различии социальных групп, выявление крайностей. Хотя сам термин появился только в ХХ веке, явление имеет давнюю историю. Поляризация была характерна для разных обществ в разные времена. Также давно возникла и идея равенства, мечта эту поляризацию уничтожить. Наиболее радикальные попытки это сделать выливались в кровавые революции, в результате которых поляризация общества не исчезала, только на полюсах оказывались другие социальные группы. Самым длительным экспериментом в этом смысле оказалась советская власть, которая довольно успешно смягчила поляризацию общества, но, к сожалению, имела другие недостатки, приведшие ее к краху. В реальной жизни невозможно преодолеть поляризацию общества. Всегда будут сверхбогачи и нищие. Но есть способ смягчить эту ситуацию — растить средний класс. Вытаскивать людей из бедного полюса. Как? Для начала — достойно платить за действительно полезную работу, способствующую развитию общества, а не сжигать миллиарды денег в бессмысленных целях, и не мешать людям развивать мелкий и средний бизнес. Но это сильно зависит от того, какая власть существует в данном государстве, и является ли смягчение поляризации ее приоритетом.

Татьяна Григорьевна, в статье «Поляризация и сжатие освоенных пространств в центре России» Вы описывали четыре подхода к возможному развитию сельских территорий. Насколько оправдываются проработанные Вами сценарии? Да, это мы писали вместе с Андреем Ильичом Трейвишем (российский географ-страновед, автор серии работ по проблемам регионального развития, урбанизации. – прим. ред.). Четыре сценария развития очень четко прослеживаются. Первый – пустить все на самотек. В других же странах была урбанизация, потом началась дезурбанизация. Если следовать этому сценарию при нынешних тенденциях, когда у нас растут только крупнейшие города, опустевших деревень станет еще больше. Важно понимать, что, когда деревня пустеет, оттуда и дачники уедут, так как деревню зимой начнут разорять: разбирать окна, полы. Это создает очаги неблагополучных районов. Второй сценарий – современная деятельность. Это установка, что агломерация – хорошо, а поддержка дальней периферии – дорого и никому не нужно. Тогда процесс ускоряется: население уезжает в крупные города, а деревни и села пусть выживают как могут. То, что сделали с объединением поселений, ускорило процесс, и это привело к заметному сжатию. В результате мы получим огромные социально опасные заброшенные пространства, которые экологическим раем станут еще не скоро. Третий сценарий – торможение сжатия. Я уже говорила об этом. Это и поддержка малого бизнеса, и возврат потребкооперации, и развитие инфраструктуры там, где еще остались люди и куда стремятся дачники. В конце концов, в деревнях, которые сохраняют традиционный облик (например, замечательные костромские деревни со старыми северными домами или ярославские деревни с небольшими, но очень аккуратненькими, традиционными домиками), по типу северных надбавок можно доплачивать местным жителям просто за то, чтобы они там жили, вели личное подсобное хозяйство и не бежали оттуда, чтобы дети не забирали старшее поколение в города. Последний сценарий – это возвратные волны, в том числе сезонные, которые не любят администрации, потому что у дачников много идей. Это люди образованные, активные, во все вмешиваются. Тем не менее это очень важная волна, которая может сохранить систему населения, по крайней мере, в определенных местах. Давно пора перейти к восприятию удаленных территорий не только как сельскохозяйственных. Сегодня это территории с самыми разнообразными занятиями, в том числе и рекреационного значения, и с «пульсирующим» населением. Надо понимать, что с первыми двумя сценариями мы теряем не только экономический, но и культурный потенциал. Как правило, мы утрачиваем староосвоенные территории, на которых много памятников культуры. Почти в каждом селе была и остается церковь, часто заброшенная. Одно дело, когда церковь или старинная усадьба стоит полуразрушенная среди леса, и другое – когда она стоит в деревне, где есть жизнь. Это важно.