Осень в тот год выдалась на редкость промозглой и затяжной. К началу ноября в нашей деревне уже вовсю чувствовалось дыхание приближающейся зимы. Серое, низкое небо давило на крыши домов, а колючий ветер гнал по пустынным улицам поземку из первого снега и сухих листьев. Сидеть без работы в такую пору было особенно тоскливо. До заслуженной пенсии оставалось всего ничего, два года, но они казались вечностью. Мест для подработки в нашей глухомани не находилось, а мысль о том, чтобы уйти на покой, не дотянув совсем чуть-чуть, не давала покоя...

Солнце садилось за сопки, окрашивая бухту Золотой Рог в неправдоподобные оттенки меди и киновари. Огромные ванты моста казались струнами арфы, на которой доигрывал свою последнюю мелодию уходящий день. Жанна смотрела на это великолепие из окна старой «сталинки» на Светланской и чувствовала, как внутри нее распускается тепло, способное растопить вековые льды. На безымянном пальце ее правой руки, еще не привыкшем к новому весу, сияло тонкое колечко с крошечным, как капля росы, сапфиром. Она пришла...