30 ноября генерал-лейтенант Мартин Фибиг, командующий VIII Воздушным корпусом, был назначен Люфтверсоргунгсфюрером (командиром воздушного снабжения) и основал свою штаб-квартиру на Тацинском аэродроме. Впервые немцы заняли Тацинскую 21 июля и начали улучшать базу еще до того, как началась операция «Уран». Несмотря на то, что взлетно-посадочная полоса длиной 1500 м была достаточной при нормальных погодных условиях, держать поле подальше от глубокого снега после наступления зимы было огромной и трудоемкой задачей...
Рейд начался утром 24 декабря в 7:30 после удара реактивных минометов «Катюша» из состава 413-го Гвардейского минометного дивизиона. После этого на немецкий тыловой аэродром, с которого едва успел унести ноги генерал Мартин Фибиг командующий 8-го корпуса люфтваффе, ринулись советские танки. Удар был нанесен одновременно с трех сторон, сигналом к общей атаке стал артиллерийский налет «Катюш» и переданный по радиосвязи сигнал «555». Вот, что позднее вспоминал немецкий летчик Курт Шрайт о том, как это произошло: «Утро 24 декабря 1942 года. На востоке забрезжил слабый рассвет, освещая еще серый горизонт. В этот момент советские танки, на ходу ведя огонь, внезапно врываются в станицу Тацинскую и на аэродром. Самолеты вспыхивали, как факелы. Всюду бушевало пламя пожаров, рвались снаряды, взлетали на воздух складированные боеприпасы. По взлетному полю метались грузовики, а между ними носились отчаянно кричащие люди. Кто же отдаст приказ, куда направиться пилотам? Взлетать и уходить в направлении Новочеркасска — вот все, что успел приказать генерал Фибиг. Начинается форменное безумие. Со всех сторон на взлетную полосу выезжают и стартуют самолеты. Все это происходит под огнем противника и в свете разгоревшихся пожаров. Небо распростерлось багровым колоколом над тысячами погибающих солдат, лица которых выражали безумие. Вот один транспортный самолет Ю-52, не успев подняться в воздух, врезается в советский танк и взрывается со страшным грохотом. Вот уже в воздухе сталкиваются «Хейнкель» с «Юнкерсом» и разлетаются на мелкие обломки вместе со своими пассажирами. Рев авиамоторов и танковых двигателей смешивается с ревом взрывов, орудийным огнем и пулеметными очередями, формируя чудовищную музыкальную симфонию. Все вместе это создает в глазах зрителя тех событий полную картину разверзшейся преисподней». Армия Паулюса больше не имела снабжения.