Личное дело Лидия Яковлевна Гинзбург (1902—1990) родилась в Одессе. Отец умер, когда девочке было всего 8 лет и заботу о ней взял на себя дядя. В 1922 году поступила на словесный факультет Института истории искусства в Ленинграде, который и закончила в 1926 году. С этого же года начала печататься. Ранние исследования Гинзбург посвящены изучению внутритекстовых структур поэтов первой трети 19 века и проблем философской лирики: статьи «Вяземский-литератор», 1926; «Из литературной истории Бенедиктова...

Лидия Яковлевна Гинзбург родилась 18 марта 1902 г. в Одессе, а в 1922 г. переехала в Ленинград, где обучалась в знаменитом Институте истории искусств сначала в качестве студентки, а затем коллеги Виктора Шкловского, Юрия Тынянова и Бориса Эйхенбаума, крупнейших деятелей русского Формализма. С этого же года начала печататься. Её ранние исследования посвящены изучению внутритекстовых структур поэтов первой трети 19 века и проблем философской лирики: статьи «Вяземский-литератор», 1926; «Из литературной...

23 июля 1792 года родился поэт Петр Вяземский. Личное дело Петр Андреевич Вяземский (1792 – 1878) родился  в Москве в семье действительного тайного советника, нижегородского и пензенского наместника князя Андрея Ивановича Вяземского и Дженни О’Рейли. В честь рождения Петра его отец в августе 1792 года за 26 тысяч рублей приобрел небольшое (152 крепостных души) село Остафьево и усадьбу с прекрасной липовой аллеей, наличие которой и стало  решающим аргументом при покупке. За семь лет отстроил там шикарный двухэтажный особняк (ныне музей «Русский Парнас»)...

«Записки блокадного человека» — это воспоминания писательницы и литературоведа Лидии Гинзбург, пережившей блокаду Ленинграда. Мы выбрали несколько цитат, которые описывают то страшное время. П – Покой Покоя той зимой не было никогда. Даже ночью. Казалось бы, ночью тело должно было успокоиться. Но, в сущности, даже во сне продолжалась борьба за тепло. Не то чтобы людям непременно было холодно — для этого они наваливали на себя слишком много вещей. Но именно поэтому тело продолжало бороться. Наваленные вещи тяжко давили, и — хуже того — они скользили и расползались...