Утро началось с запаха хлорки и металла. Я опоздал на пятнадцать минут, но никто не заметил. В институте уже недели три как никто никого не замечал. У нас был режим: спускаешься в лабораторию, включаешь вытяжку, молчишь. Больше никто ни с кем не говорил. А если говорил всё равно звучало, как будто кто-то задыхается сквозь маску. Я Леонид, тридцать четыре года, старший лаборант в Восточном институте океанических глубин. Мы делали то, что по бумагам называлось «исследованием спектрального состава арктической водной толщи»...