Марья Павловна была женщина очень энергичная. Навыки бывшей училки с раннего утра сжигали ей горло, потому она подолгу стояла у подъезда, провожая своих соседей на работу. Увидев выходящих из подъезда молодую пару она сдержаться не смогла: - Милочка, - высказала она девушке, - одежда должна подчёркивать достоинство фигуры... - И скрывать недостатки зарплаты, - гордо добавил выходящий за Милочкой муж, взяв жену под руку. Марья Павловна язычок свой прикусила, но отступать не собиралась. Из подъезда выскочил соседский Петька...

Грязный, пыльный, с тяжелым запахом старости и сырости, ковер лежал посреди нашей новой, ещё почти пустой гостиной, как дохлая собака. Красный, когда-то, сейчас он был какой-то буро-грязный, с протёртыми до основы пятнами и вытертыми бахромками по краям. По углам торчали нитки, в середине зияла дыра размером с блюдце, а от него несло так, будто его десять лет держали в сыром подвале. — Лена, это вообще нормально? — голос у Миши дрожал от злости. — Это… это что такое? Я молча смотрела на ковер, на...

В семействе Глюкиных случилось несчастье. Петр Петрович запил. У него это называлось ушел в нирвану. Супруга его, Фёкла Павловна, поддерживала Петра Петровича, как могла. И рюмочку вместе с ним поднимала, и в магазин бегала , ежели нужда была срочная. И расольчик у изголовья ставила. И мозг выносила классно. За что Петр Петрович ласково называл жену - птичка моя. И добавлял - мозгоклюйка. В этот раз нирвана подействовала каким - то особым способом. Потому что вышел Петр Петрович из нее совершенно другим человеком...