"Прославленный российский лингвист О.Н. Трубачёв, исследовав большое количество топонимов с корнем рос-в Северном Причерноморье и Крыму, напомнил, что в низовьях Днепра, на восточном берегу Керченского пролива и в Юго-Западном Крыму античные и ранневизантийские авторы упоминают массу названий с этим корнем. Рядом с Таматархой (Тмутараканью) в начале II тысячелетия н. э., по сообщению византийских источников, находился город Русия. О.Н. Трубачев, изучив гидронимию Юго-Восточной Европы, пришел к заключению, что междуречье Северского Донца и Дона (как раз область салтово-маяцкой культуры) и Приазовье имеют максимальную привязку к этим гидронимам. Эту территорию лингвист назвал своей рабочей моделью Азово-Черноморской Руси. Он связывал ее происхождение с индоарийским субстратом, производя русь, как уже было упомянуто выше, от индоарийской основы ruksa/ru(s) sa – «светлый, белый», поскольку, по его мнению, именно в прибрежной полосе с предположительно индоарийскими диалектами выступают примеры «практического» упрощения ks>ss. Выводы авторов, предложивших концепции о до славянском происхождении русов в Восточной Европе, представляются мне особенно убедительными. Я также уверена в том, что происхождение русов связано с Восточной Европой, но полагаю, что история русов древнее сармато-аланского периода и уходит в глубину истории индоевропейского субстрата Восточной Европы. Однако известно, что всякая попытка «углубить» историю русов встречалась в штыки сторонниками родсов-гребцов и «всей руси» из прибрежной Швеции. Все богатство вышеприведенных источников отрицалось ими как случайные совпадения, неточности перевода, неправильное прочтение источников и т. д. И давление на отступников было явно нешуточное, именно поэтому работы Березовца, Талиса, Трубачева до 1990-х гг. оставались единичными попытками. Я обратила внимание на то, какими словами открывается работа Трубачева «К истокам Руси», опубликованная им уже в 1993 г.: «Начиная этот непростой и, смею заверить, выстраданный рассказ о Руси Азовско-Черноморской, невольно переросший в остро ответственный, а потому вселявший в меня смущение, неоднократно откладываемый и вновь избираемый и уже на протяжении ряда лет не новый для меня сюжет – о Руси и ее названии». Что это?! Великий ученый Трубачев чуть не просит о помиловании за то, что пытается отстаивать концепцию, в которую верит? И это один из ведущих ученых, академик Академии наук! Что же тогда делать простым смертным?" Л. Грот (Попова) "Прерванная история русов"