Зима 1814 года выдалась холодной, но не такой, как в России. Жан-Пьер стоял на холме у Шампобера, глядя на заснеженные поля Шампани. Где-то там, за горизонтом, шли союзные армии. — Странно воевать на родной земле, — заметил Дюбуа. — Каждую деревню знаешь, каждую дорогу... — Потому и будем воевать иначе, — ответил Жан-Пьер. — Здесь каждое орудие должно стрелять за десять. После Лейпцига у него осталось меньше двухсот пушек. Но теперь это была элита французской артиллерии — лучшие расчеты, лучшие орудия, каждое доведенное до совершенства...