Август 1938 года. Гостиница "Националь", Москва. В номере звучит шампанское, льется смех. Знаменитый писатель Михаил Шолохов, только что получивший международное признание за "Тихий Дон", обнимает красивую женщину. Она — жена всесильного наркома НКВД Николая Ежова, хозяйка самого блестящего литературного салона столицы. Они не знают, что в соседней комнате сидит стенографистка и записывает каждое их слово, каждый вздох. "Идут в ванну", "ложатся в постель", — скрупулезно фиксирует она. Через несколько месяцев эти записи лягут на стол Сталина...

Феликс откинулся на спинку дивана и посмотрел на будущую тёщу таким взглядом, каким обычно смотрят на человека, только что предложившего продать почку ради покупки золотой клетки для канарейки. В гостиной их съёмной квартиры воцарилась такая тишина, что было слышно, как в соседней комнате жужжит принтер, распечатывая документы для завтрашней встречи в банке. Евлалия Фёдоровна Крутоярская, женщина пятидесяти восьми лет с причёской, напоминающей архитектурное сооружение эпохи барокко, медленно поставила чашку с липовым чаем на журнальный столик...