Я фанат Диланов. Боба и Тригга. Ты тянешься к телефону, чтобы проверить время. Это телесное движение — почти инстинктивное — кажется тебе способом отметить, где ты находишься. Ты не узнаёшь свой дом, но можешь узнать время. И всё же, как только ты отпускаешь телефон, ты вновь оказываешься в состоянии, которое ты не можешь точно обозначить. Ты становишься более чувствителен к окружающему, но это чувствование (attunement) не сопровождается идентифицируемым объектом. Ты не можешь отделить себя от этого состояния. Ты не можешь сказать: “Я тревожусь”. Ты — тревога. Это не тревога в одной части тела, но во всём теле, как способ бытия тела, и как способ его чувствования...

Увлекательное летнее чтиво) пишет Тригг хорошо... феноменолог. Что делает тревогу столь разрушительной — это не столько её интенсивность, сколько её абсолютная бесформенность. Тревога не имеет направленности. Она не говорит: «опасность — там», «опасность — это он» или «опасность — это то». Тревога ничего не указывает. Она просто есть. Она охватывает всё, и именно поэтому она столь трудно переносима. Когда вы тревожитесь, вы не можете отстраниться и сказать: «это всего лишь чувство». Потому что это чувство уже структурирует само ваше восприятие мира. В тревоге мир теряет свою привычную очевидность, свою саморазумеющуюся доступность...