Сидели как-то с моей давнишней знакомой на скамеечке у БКЗ прямо за памятником Иоанису Каподистрии и болтали о жизни, глядя как тени ёлок, словно гномоны гигантских солнечных часов, скользят по стене дома. Растут они явно на месте снесенного ранее здания. На месте БКЗ тоже когда-то была греческая церковь, которую также не пощадило время - она была закрыта в 1939 и взорвана в 1962-ом. Мысль плыла лениво и доплыла до Бродского, который, оказывается, не только был свидетелем сноса этого храма, но и...

Но так хочется! Так хочется спросить: «Иосиф Александрович, а бывали ли Вы в пустыне? Она в самом деле так устрашающа в ваших глазах? Или это "просто" поэзия, "просто" метафора, "просто" ваше неприятие российской азиатчины?» Остановившись в пустыне, складывай из камней стрелу, чтоб, внезапно проснувшись, тотчас узнать по ней, в каком направленьи двигаться. Демоны по ночам в пустыне терзают путника. Внемлющий их речам может легко заблудиться: шаг в сторону — и кранты. Призраки, духи, демоны — до́ма в пустыне...