Опосля вчерашнего истерическаго крика госпожи Мерзулишны и последующаго посмеха глуповцев над оной, власть в городе Глупове понахмурилась. Не уважают власть в городе! - кажный, хоть мало-мальски властью обладающий в Глупове, сердился и тревожился. Не нравился власти тот смешок, что слышали оне от глуповцев, и смешок это с кажным днём всё громче становится и глуповцы уже без боязни вслед власти смеются. Хужее того, стали глуповцы на заборах да на стенах городских писать непотребства всякие про глуповского голову, да про помощников его в деле властном...

Выдвиженка из самого что ни на есть глубиннаго народа, гражданка Мерзулишна, предложила, значит, считать запреты городского главы за свободу. Так и говорит - право есть самая большая несвобода, а чем больше прав - тем несвободнее глуповцы живут. Стало быть, чтобы глуповцам помочь, надо прав им поменьше дать, иначе замучаются они от такого, жить им будет невмоготу. От такой заботы глуповцы совсем запутались. Кто грамоту разумел да книжки читал, вспомнили сразу аглечанина Орвела, будто бы у него такое уже было в пасквиле каком-то. Недаром несколько лет назад глуповскую библиотеку от подобной ереси очистили, дабы не начитались глуповцы всякого и не захотели себе иной жизни...