На самом деле довольно долго думал, может быть правильнее – между деревней и городом? Ведь изначально Шукшин всё же родом из «деревни» (на самом деле из довольно крупного алтайского села Сростки), и именно про неё он всю свою очень короткую (45 лет всего) жизнь и писал, и снимал. Но нет – город стал ему намного ближе и роднее, вот только «город» так его окончательно и не принял, а «деревня» уже перестала быть родной. Он завис где-то «между», и это разорвало его сердце, как и в целом нашу страну. Однако противоречие «между городом и деревней» у нас и до сих пор не изжито...

Отдельное слово хотелось бы посвятить такому яркому и своего рода уникальному явлению советской культуры, как деревенская проза 1950-80-х годов. Уникальность этого явления заключалась в том, что впервые с дореволюционных времен, литература вышла за рамки искусства, стала общественной платформой, местом диалога власти и народа или скорее одной из форм критики проводимой государством политики. Более того удивительна и реакция власти, которая разрешила, пусть и со скрипом, развиваться этому общественно-литературному направлению...