Элиста Одна улица носит имя Хрущёва — ещё такие есть в Магасе и Грозном. Ведь здесь Хрущёв — не тот, кто насаждал кукурузу, построил Новый Арбат и отдал Крым Украине, и даже не тот, при ком вышли в космос и взорвали Царь-бомбу, а тот, кто позволил людям вернуться из депортации. Именно эта улица в его честь названа не случайно — она ведёт к мемориалу "Исход и Возвращение". Мемориал "Исход и Возвращение" (1996), разительно непохож на цветастые хурулы и аляповатые украшения улиц. Собственно, мемориал состоит из двух частей. Вагон-теплушка — символ сталинских репрессий от Прибалтики до Казахстана, дерево рядом повязано ленточками, как и все чтимые калмыками места. В вагоне — музей "Репрессированный, но не сломленные". В экспозиции вещи, привезённые вернувшимися калмыками из мест депортации. Мне запомнились буддийские статуэтки и иконки на столике слева — действительно, "исход и возврат". Кроме того, здесь обитает местный поэт Владимир Санджиев, практически заставляющий послушать несколько его стихов и пытаюшийся продать книжечку — хочет, де, чтобы вся Россия о нём знала. От публичных оценок его творчества воздержимся, каждый может сам оценить на Ютубе. А на "кургане" почти безлюдно, подъём по пологой спирали занимает несколько минут. Жуткий чёрный монумент на самом верху — творение Эрнста Неизветсного, его эпилептический стиль не спутаешь ни с чем (надо сказать, памятник погибшим шахтёрам в Кемерове ещё страшнее, а уж Маска Скорби в Магадане...) Депортация зашла здесь в каждый дом и нет такого калмыка, чьих предков она бы не коснулась. Запомнился рассказ девушки-гида в краеведческом музее: "Когда депортировали, одним везло, другим нет — кому-то давали полчаса на сборы и не говорили, что увозят насовсем, они брали только самое необходимое, и скорее всего оказывались обречены. Кому-то давали время собраться, и те везли с собой тёплые вещи, лекарства, мясо. Например, у моих предков было так: пришёл чекист, увидел патефон, спросил — есть ли пластинки? А пластинок была целая стопка. Чекист сел и стал их слушать, слушал 4 часа, а прадед с прабабушкой успели за это время хорошенько собраться, скотину зарубить, и потому в теплушке не только сами выжили, но и другим помогали". Интересное мнение про депортацию написал Роман Руденко: "В принципе большая часть [калмыков] относится к этому спокойно, хотя есть отдельные люди, обвиняющие русских, но не так уж и много таких. А есть такой парадоксальный подход, что калмыки, и не так уж это бывает и редко, даже благодарны, что их переселили в Сибирь. Мол она сделал из нас людей, т. к. до депортации абсолютное большинство жило примерно как северные кочевые народы. Современные же калмыки так жить не хотят." — и тут я сразу вспоминаю казахов, ведь унёсший половину жизней их народа голод 1930-х годов также сломал традиционный кочевой уклад, и возвращение к жизни шло уже в современном обществе. Или вот другой комментарий nof_nof: "неистерическое отношение. как к большой исторической беде и несча