Воздух. Нет, не воздух – кисель. Густой, тяжёлый, пропитанный зноем, который впивался в кожу, в лёгкие, даже сквозь толщу стен Нечто. Толик поднялся первым, почувствовав, как пот – не капли, а целые ручьи – стекает по вискам, заливая глаза солёной жгучестью. Под ногами вибрация утихла, сменившись глухим, горячим гудением, словно гигантский котёл остывал после кипения. У входа – условного пролома, где когда-то была стена – стояли девять выживших. Девять теней, вырезанных на фоне нового кошмара. Перед ними… Пустошь...

Тишина. Не просто отсутствие звука. А плотная, тяжёлая, как спрессованный пепел от костра, который уже не даст тепла, но всё ещё жжёт кожу. Она обволакивала, давила на виски. Толик поднялся с горячего пола — не пола, а чего-то гладкого и живого под ним, излучающего тепло, как нагретый камень. Плечо горело огнём — удар пришёлся точно. В слабом, призрачном свете, что сочился из самих стен Нечто, как слюна из пасти спящего зверя, он различал силуэты. Живые? Едва. Скер сидел, прислонившись к стене, лицо...