«Не читал, но осуждаю»: эта фраза стала одним из символов высмеивания политического строя СССР и советского общества. Появилась она в 1958 году, когда советские газеты в изобилии публиковали гневные письма трудящихся со всех концов Союза – о их возмущении «предательским» романом Бориса Пастернака «Доктор Живаго». При этом никто из граждан этой книги не читал: в СССР она не издавалась. «О публикации этого романа не может быть и речи» Весной 1956 года Борис Пастернак предложил рукопись только что...

"Уважаемый Никита Сергеевич, я обращаюсь к Вам лично, ЦК КПСС и Советскому правительству. Из доклада т. Семичастного мне стало известно о том, что правительство "не чинило бы никаких препятствий моему выезду из СССР". Для меня это невозможно. Я связан с Россией рождением, жизнью, работой. Я не мыслю своей судьбы отдельно и вне ее. Каковы бы ни были мои ошибки и заблуждения, я не мог себе представить, что окажусь в центре такой политической кампании, которую стали раздувать вокруг моего имени на Западе...