Под утро ей приснился светлый-светлый сон. Белое плато под небом с тончайшим градиентом светло-серого и голубого. Она шла по этому полю, её лёгкое платье и волосы развевались на ветру и тоже были белыми, а лицо чуть розовым. Вернее, абрикосового оттенка, как поправил её внутренний дизайнер; он был придирчив к мелочам. Картинка получилась пошлая, но заказчику бы понравилось. Эля слегка презирала себя за такую работу, но за неё платили. И хоть она была далеко не дева, но сон есть сон, потому ей полагался единорог...