Врач вынес мне смертный приговор, а свекровь потребовала явиться на ее юбилей. С улыбкой и подарком. Я сидела за роскошным столом, механически поднимала бокал за ее здоровье и мысленно прощалась с мужем, с жизнью, со всем миром. Я ненавидела ее за этот пир во время моей личной чумы. Но когда в разгар веселья раздался звонок, и врач сообщил о чудовищной ошибке в анализах, я впервые за два дня смогла дышать. Эйфория была недолгой. Лишь позже, случайно найдя в ее спальне такой же белый лист, но с ее именем, я поняла, куда более страшную тайну...

Ребенок плакал в соседней квартире пол дня. Бабушка-соседка стучала, звонила, но никто не открывал. Ребенок замолкал, а потом опять плакал. Верка, соседка, могла оставить девочку одну, но тут вроде как уже целый день ребенок один. И соседка позвонила в полицию, приехали сотрудники, приехала опека, квартиру взломали. В квартире не было никого, только маленькая Арина. Сотрудница опеки завернула в одеяло маленькое, легкое тельце. Арине был всего год, может, чуть больше. Отмечая это в акте, врач покачала...