Очень часто мы не придаем значения своим снам. Особенно тем видениям, которые, словно обрывки тонкой паутинки, как бы мы ни старались, никак не получается связать воедино. Чтобы получилась хоть какая-то понятная нам картинка. Вот и тот сон с его непостижимым для меня содержанием, состоявшим в основном из призрачных лоскутков то ли моих воспоминаний, то ли уже дорисованных сознанием мыслей, очень скоро попросту вылетел из моей головы. Вспомнила я этот сон только тогда, когда в моей жизни произошло самое ужасное, что может случиться с матерью! А именно потерять собственного ребенка...

– Переезжаю я, Оль, – Антонина помешивала чай, но видно было сразу: не чаю попить пришла, поговорить. – Так и знала! Дура ты, Тонька! Зачем? Твой же домина, твоя половина. А там что? Не дом, а одно название.  Ольга нервничала. Жалеть Тоньку не было сил. Жалей – не жалей, она сама же всё и испортит. По жизни такая. – Да не могу я больше. Собачимся кажный Божий день. Сашку колотят. Пусть живут... – А Женька? – Не хочет. С ними останется. Вчера сказала, что и Сашка – не брат ей, и я – не мать. – Ну, это сгоряча...