Крупным штрихом в образе Аркадия Райкина стало для меня воспоминание его сына Константина, которым он поделился с аудиторией мужского журнала GQ: Папа производил впечатление потомственного аристократа. Этого я у него не унаследовал. Мы как-то сидели дома друг напротив друга за обеденным столом. Я нырял по макушку в арбуз, а папа – в костюме и галстуке, который надевал с самого утра, – молча смотрел на меня. Я заметил его взгляд и говорю: «Ну а что такого? Когда надо, буду вести ­себя нормально»....

"Я физически не мог пользоваться именем отца, меня в жар бросало от одной этой мысли".