Кухня тонула в мягком полумраке. Лампочка под абажуром не горела — Марина предпочитала слушать тьму. За окном висела неподвижная зимняя ночь: снег лениво кружился в свете фонаря, будто медлил коснуться земли. На столе, в полумраке, поблёскивала кружка с остывшим чаем, на блюдце — ломтик лимона, сморщенный и почти прозрачный. Она сидела, подперев щёку ладонью, и слушала. Слушала тиканье старых настенных часов, которые достались ей от бабушки. И — сквозь стены — голоса. В соседней комнате муж тихо говорил по телефону...

Летний ветер швырял листья прямо в окно библиотеки. Мария поправила очки и поставила штамп на формуляр, не поднимая головы. — Возвращайте через две недели, Анна Петровна. — Мариечка, слышала новость? — старушка наклонилась ближе к столу, понизив голос. — Алексей-то твой вернулся в город. Говорят, совсем плох. Мария замерла, но лишь на долю секунды. — Он не мой, Анна Петровна. Уже двадцать два года как не мой, — она протянула книгу посетительнице. — «Джейн Эйр» — отличный выбор. — Все равно интересно же! Помнишь, как он тогда укатил с этой своей...