Дом Крестового короля и Бубновой дамы, что держат в тайне.
Тяжело — когда ты требуешь. Легко — когда просишь...
Кухня тонула в мягком полумраке. Лампочка под абажуром не горела — Марина предпочитала слушать тьму. За окном висела неподвижная зимняя ночь: снег лениво кружился в свете фонаря, будто медлил коснуться земли. На столе, в полумраке, поблёскивала кружка с остывшим чаем, на блюдце — ломтик лимона, сморщенный и почти прозрачный. Она сидела, подперев щёку ладонью, и слушала. Слушала тиканье старых настенных часов, которые достались ей от бабушки. И — сквозь стены — голоса. В соседней комнате муж тихо говорил по телефону...
— Вы же думали, я не смогу наследством грамотно распорядиться, а я вот что сделала, — гордо заявила девушка изумлённой родне
Тётя Надя уходила медленно и мучительно. Её разрушала беспощадная болезнь, которая не делает скидок ни на возраст, ни на характер, ни на прожитую жизнь. Лера проводила у постели тёти последние два с половиной месяца практически безвылазно. Переехала из съёмной однушки на окраине в просторную трёхкомнатную квартиру в самом центре, устроила на диване в гостиной что-то вроде штаба — там лежали лекарства, расписание приёма таблеток, номера телефонов врачей, стопка книг, которые она читала вслух, когда тёте Наде не спалось...