3613 читали · 1 день назад
Я оператор крематория. Мы не смогли сжечь тело бездомного. Теперь я храню то, что от него осталось, и оно стучит изнутри.
Есть в нашей работе своя, особая тишина. Это не тишина библиотеки и не затишье больничного коридора. Это тишина окончательная. Абсолютная. Она наступает после того, как отгудит пламя и остынет металл. Это тишина завершённости, точка в конце длинного, запутанного предложения, которым была чья-то жизнь. Меня зовут Семён. Мне сорок восемь, и последние пятнадцать лет я работаю оператором в городском крематории. Многие думают, что это жуткая работа. Что мы — угрюмые, пьющие циники, давно потерявшие человеческий облик...
252 читали · 14 часов назад
Колдун и бездна. Глава 11. Чудовище у Холма Туманов
Громкий скрежет возвестил о том, что у бесплотных созданий, как и у арахнетов – слуг Анахты, все-таки имелось какое-то подобие зубов, и они слаженно принялись «грызть» магическую защиту «Серафима», стремясь пробраться внутрь, к живым людям, в жилах которых текла горячая кровь, лучшая пища для пустотных обитателей. Покрытая сетью охраняющих формул обшивка летучего корабля затрещала под гнетом давящей на нее снаружи потусторонней силы. Галь-Рикки схватился за голову, а на лице его появилась гримаса боли...