Опьяненные кровью, вседозволенностью и своей безнаказанностью пьяные, потерявшие человеческий облик полицаи рылись в вещах только что расстрелянных евреев. - Что же Вы делаете?! Как так можно? У мёртвых ничего брать нельзя! Худо будет! – молодой парнишка, лет семнадцать, стоял привалившись к дереву и с ужасом взирал на происходящее. – Если бы сказали, что нужно будет в людей стрелять, никогда бы не пошёл в полицаи. – всхлипнул он, смахнув скупую пьяную слезу, предательски скатившуюся по щеке. - Заткнись...