— Твоя мать подкараулила Лизу у школы. Слова ударили Олега раньше, чем он успел снять ботинки. Он замер с рукой на шнурке, глядя на жену. Марина стояла в проёме, ведущем в комнату, скрестив руки на груди. Её поза была не просто оборонительной — это была поза человека, готового к бою. На ней был домашний халат, волосы собраны в небрежный пучок, но во всём её облике не было ничего мягкого или домашнего. Только сталь. — Она поймала её у ворот, когда та шла домой. Угостила шоколадкой, — продолжала Марина ровным, лишённым всяких эмоций голосом, и эта монотонность была страшнее любого крика...

Сначала Генке казалось, что мать просто поправилась. Правда, как-то странно. У неё вдруг округлилась талия, а в остальном она осталась прежней. Спрашивать было неловко, а вдруг мама обидится. Отец молчал, глядя с нежностью на маму, и Генка сделал вид, что тоже ничего не замечает. Но вскоре живот явно увеличился. Однажды проходя мимо комнаты родителей, Генка случайно увидел, как отец гладит маму по животу и ласково так что-то ей шепчет. А она улыбается с довольным видом. Стало неловко от увиденной сцены, и он поспешил поскорее уйти...