— Кстати, мама на следующей неделе приедет. На недельку. Слова упали в тёплый, пахнущий жареным луком и специями воздух кухни, как камешки в густой кисель. Виктор бросил их нарочито небрежно, стягивая с шеи галстук и расшвыривая его на спинку стула. Он не смотрел на жену, его взгляд был устремлён в холодильник, словно там, за бутылкой кефира, скрывалось спасение от неминуемого. Он ждал реакции, любой — крика, упрёка, битья посуды. Но в ответ раздавался лишь размеренный, методичный стук ножа о разделочную доску...

Свекровь, которая два дня назад кричала моему мужу в трубку «Твоя жена — воровка!», теперь стояла передо мной, пряча глаза, и умоляла о прощении. А я смотрела на нее и вспоминала, как мой мир рухнул в один миг. Меня обвинили в краже, самый близкий человек — муж — отвернулся со словами «мама врать не станет». Они думали, что сломали меня. Но они не знали, что я превратила свою боль в холодный расчет и начала собственное расследование, где главной уликой стала всего одна деталь на руке человека с записи видеонаблюдения...