— Твоя мать подкараулила Лизу у школы. Слова ударили Олега раньше, чем он успел снять ботинки. Он замер с рукой на шнурке, глядя на жену. Марина стояла в проёме, ведущем в комнату, скрестив руки на груди. Её поза была не просто оборонительной — это была поза человека, готового к бою. На ней был домашний халат, волосы собраны в небрежный пучок, но во всём её облике не было ничего мягкого или домашнего. Только сталь. — Она поймала её у ворот, когда та шла домой. Угостила шоколадкой, — продолжала Марина ровным, лишённым всяких эмоций голосом, и эта монотонность была страшнее любого крика...

"Бабушка, мама идет!" — Дима дернул меня за рукав, и я поняла — все пропало. Мы стояли возле песочницы во дворе. Маша держала в руках ведерко, Дима — лопатку. На их лицах застыло выражение восторга пополам с ужасом. Первый раз в жизни они играли в песке, как нормальные дети. — Лена Павловна! Что вы себе позволяете?! — голос Алины разнесся по всему двору. Она неслась к нам, размахивая сумочкой. Каблуки стучали по асфальту как автоматная очередь. Лицо красное, глаза сверкают. За ней еле поспевал муж Игорь...