— Лена, я тут подумала… — голос Раисы Николаевны раздался слишком резко, словно она репетировала эту фразу заранее. Елена вздрогнула, держа нож над разделочной доской. На кухне пахло луком и болгарским перцем, за столом Матвей старательно выводил буквы в тетради, прикусив нижнюю губу. — Теперь, когда моего мужа не стало… — свекровь опустила глаза, но голос не дрогнул, — одной мне тяжело. А вы здесь в съёмной ютитесь, деньги на ветер, всё по чужим углам… А у меня место есть, комнаты пустуют. Переезжайте ко мне, и вам проще — за аренду не платить, и мне не так одиноко будет...

- Мы же – взрослые люди! Поэтому, совет вам да любовь: мы же – подруги, верно? - Конечно, - произнесла ошарашенная от такого благородства Рита и подумала, что она бы прибила обоих. Маргарита Фомичева увела у подруги жениха. Хотя, что значит – увела? Он же – не бессловесное животное, которое можно взять за уздечку и вывести из стойла, а вполне себе состоявшийся хомо сапиенс. Короче, все происходило по известному сценарию: не виноватая я – он сам пришел! И не хотел бы, не ушел от невесты – разве не понятно? Они дружили с Ольгой еще со школы...