Маша сидела на кровати и бесконечно перебирала вещи, которые только что сложила в рюкзак. На лице — смесь раздражения и уныния. Она смотрела на старый портрет на стене — улыбающуюся бабушку в сарафане и платке, а в душе росла обида. — Маша, ты опять собираешься ныть? — голос мамы звучал с кухни, раздраженный и уставший,— сколько раз уже говорила: лето в деревне — это не наказание, а отдых! Если бы не ты сама… — Отдых? — резко перебила дочь, поднимаясь с кровати, — мне не нужен твой “отдых”. Я провалила сессию, и ты решила меня так наказать! А не то, что вы называете “перезагрузкой”...

Иногда мне кажется, что самые тихие истории — самые громкие. Просто не всем хватает слуха. Так вот, однажды ко мне в клинику пришла бабушка. С виду — обычная. Платочек в цветочек, пальто, которому лет двадцать, но вычищено. Голос тихий, руки — те самые, которыми всю жизнь что-то делали: стирали, месили, крестили. И в этих руках сидит котёнок. Маленький, будто сам не верит, что дожил до сегодняшнего дня. — Это вы Пётр, да? — спросила она. — Мне вас отец Павел посоветовал. Говорит, хороший человек, хоть и нечасто в храме появляется...