Много лет лежат у нас в шкафу старые толстые фотоальбомы. Среди фотографий попадаются и открытки. Две из них - особенные. Это фотооткрытки, которые продавались в Российской империи и активно покупались публикой читающей и интеллигентной. Два портрета Льва Николаевича Толстого, отпечатанные в "Изд. А.И. Центер на Литейном, угол Невскаго, 64-78". Портрет Толстого-мудреца с соответствующей цитатой и "домашнее" фото с доктором Душаном Петровичем Маковецким (на самом деле правильно - Маковицким), который сопровождал Толстого в его бегстве из Ясной Поляны и был с ним до последнего вздоха. Лев Николаевич был фигурой ну очень неоднозначной. Его ругали и боготворили, предавали анафеме и возносили за него молитвы. Любая газетёнка, напечатавшая заметку о великом писателе, могла надеяться распродать весь тираж. И вот 112 лет назад кто-то из моих прадедушек-прабабушек, видимо в день смерти Льва Толстого, сделал подпись на этих открытках - 1910г. 7 ноября. Я не знаю, проливали ли мои прабабушки слёзы над судьбой Анны Карениной, что думали о "Крейцеровой сонате", был ли их любимым героем Пьер Безухов или они симпатизировали Андрею Болконскому... Но они сделали отметку на открытке. Понимая, наверно, какая это дата для России, литературы, культуры. Вот такая ниточка из прошлого от тех, кто остался только на старых дореволюционных фотографиях. И мне тепло от того, что мои предки были людьми культуры. Думающими, чувствующими, читающими. 112 лет со дня смерти Толстого.