В один понедельник мой муж объявил о банкротстве. Во вторник, чтобы спасти нашу квартиру от кредиторов, мы подали на развод. А в субботу он вручил мне два билета в Париж. «Надо развеяться после стресса!» — весело сказал он. Я смотрела на него, моего мужа-авантюриста, и понимала: это не отпуск. Это начало новой, еще более безумной аферы, и я летела в город любви с одной мыслью — выжить и узнать его страшную тайну. «Аня, нам нужно развестись», — фраза упала в тишину нашей маленькой кухни, как чугунная гиря в аквариум с рыбками...

Белый коридор Марина остановилась у двери палаты, прижимая ладонь к холодной поверхности. Сквозь стекло в верхней части виднелся кусок потолка — ослепительно белого, как снег, и край люстры с мутным плафоном. За спиной тянуло сквозняком, скрипели подошвы других посетителей по линолеуму. Этот звук раздражал — хотелось уйти, но долг велел войти. Она толкнула дверь, и та открылась с сухим щелчком. В палате было прохладно, пахло антисептиком и чем-то ещё, резким, больничным. Пётр Николаевич сидел у окна, отвернувшись, будто рассматривал заснеженные ветви за стеклом...