"Теперь уже не слышно призывов эстетствующих художников держаться подальше от жизни, от современности, уходить в фантазию, в формотворчество, в мечту. Стало ясно, что кино — это могучее идеологическое оружие, что может оно учить, наставлять, воспитывать, может и обманывать, одурманивать, отвлекать. На всех языках теперь склоняется термин: политический фильм. Марксистская эстетика давно уж установила, что каж­дый фильм по-своему политический, что нет искусства, не свя­занного с жизнью масс, а следовательно — с идеологией и по­литикой...

"И первое, чем «купил» фильм, что обеспечило его необыкновенную популярность, был драма­тизм разоблаченных тайн. Самый потаенный этаж фашистской государственной машины, колесики и винтики закулисного механизма рейха, секреты имперской канцелярии, подземные бункеры ге­стапо — все вдруг разом распахнулось перед на­шими глазами. Но здесь же крылось и одно оза­дачивающее обстоятельство. Почти все пишущие в редакцию зрители обратили внимание на «са­лонный покой» казенных коридоров — и это в конце войны, за несколько недель до самоубий­ства фюрера?"...