Алина открыла глаза в другом мире. Вернее, в мир остался тем же, только сама она видоизменилась. Она растерянно смотрела со стороны, как убиваются над нею, лежащей на кровати, мать и сестра, как украдкой смахивает слезу пожилой дворецкий, как в голос рыдают горничная и сиделка, и понимала, что произошло. То, чего она уже давно ожидала. Её больше нет там, среди живых. Не ожидала она только одного – её присутствия здесь. В представлении живых после ухода они должны переместиться куда-то, в место, которое заслужили, что ли...
Ветер хлопал полуоторванной дверью, гонял по половицам стылую весеннюю пыль. Зимой казалось, что мороз доломал бревна-кости обессилевшей старушки-избы, но она, чуть завалившись набок, все же устояла. Да и сейчас ветер гулял по окнам, оставляя на них грязь да рыжий песок. Таких домов в деревне было несколько. Ещё до войны многие семьи были сосланы отсюда за какие-то грехи. А в войну ушли люди в город от фашистов, от страха, от неизвестности. Вернулись далеко не все. Эта деревушка как раз легко могла зваться умирающей, уходящей в далёкое прошлое историей живущих тут ранее семейств...