«Когда открыли завещание, я не сразу поняла, что это было — ошибка или удар в спину…» Дом наполнился тишиной сразу после ухода последних поминальных гостей. Как это часто бывает, опустевшие комнаты загудели в голове глухим эхом — не столько от звуков, сколько от внезапной пустоты. Словно кто-то снял старую шаль с плеч, и ей стало зябко — не телу, а душе. Мария Тимофеевна стояла в прихожей, прислонившись к дверному косяку, как к берёзе на родительском кладбище, и смотрела на свои руки. Они пахли укропом и холодцом...

Наталья свернула с проспекта и заехала во двор, где теперь снова стояли чужие машины. Одиннадцатый подъезд, как обычно, весь заставлен. Хорошо хоть Игорь в пятницу успел откопать место у самой стены, иначе бы таскали сумки через весь квартал. В багажнике — ящики с продуктами: картошка, лук, курица, мука, крупа. Её дочка Саша в восторге — бабушка приехала из деревни. Но Наталья знает: это не «приехала», это опять началось. Ирина Степановна — мать Игоря, свекровь Наташи — в этом году осталась на зиму в городе...