Лёнька умирал от скуки. Он сидел на скамейке и не знал чем заняться. Ну, а что? Все дела переделал. Вытер пыль, помыл посуду, даже пол вымыл, сходил за молоком с бидончиком, хлеба и сайку купил, поел сайку с молоком, полежал на кровати, потом на диване, поиграл в Измайловскую крепость, да одному не удобно, включил телевизор и посмотрел мультики, выключил телевизор и стабилизатор. Поплевался с балкона ни на кого, а просто так, ну что ещё ему делать? Вот сидит на скамейке, скучает. Можно было покурить конечно, да он мамке обещал, ну и батя...

- Рудик, привет, братишка! - Лёня! Привет! Ты куда пропал? Не звонишь совсем. - Да тут, понимаешь, такое дело... Я сразу вспоминаю маленького Лёньку, который перед тем, как сказать что-то важное, проводит ладонью по русому затылку, ероша и без того непослушные волосы, и смотрит на меня своими задумчивыми серыми глазами. * * * * * Мы познакомились летом тысяча девятьсот девяносто восьмого. Нам обоим было тогда по девять лет. Каждое лето я проводил у бабушки в Адлере, где мы с родителями останавливались в её небольшом, но очень гостеприимном доме...