То чувство, когда решаешь сделать перестановку и убрать все вещи, из которых выросла:
Ты детей завела сама, сама с ними и сиди, я вам не бесплатная нянька - отказала сестре Маша
— Маш, ну войди в положение! У нас билеты пропадают! — голос сестры в трубке звенел от плохо сдерживаемого раздражения. — Всего на три дня, на выходные. Что тебе стоит? Мария стояла у окна своей тихой, залитой предзакатным солнцем квартиры и смотрела на мирно качающиеся верхушки тополей. Она молчала, давая Лене выговориться, выплеснуть весь поток уговоров, смешанных с упреками. Это был их привычный танец, отточенный годами. Лена требовала, Маша — давала. Но сегодня что-то надломилось. — Лена, я не могу, — ровно ответила она, когда сестра наконец взяла паузу, чтобы перевести дух...
Девочка, в моей квартире будешь делать, что скажу, - тогда и Вы в моей тоже шагу без разрешения не шагнете, - парировала Юля свекрови
Юля привыкла считать свои утренние маршруты якорями: кухня — чайник — окно во двор, где топчутся птицы на комке снега у мусорных контейнеров, — и обратно к столу, к ежедневнику с аккуратными цифрами. Сколько уйдет на ипотеку в этом месяце, какой платеж по саду, когда истекает льготный период по карте. Она так успокаивалась: складывала жизнь в строки, как белье по полкам. И только последние месяцы одна строка никак не укладывалась — “Галина Петровна”. Свекровь появилась сначала вроде бы как временно...