Вечер начинался с тишины. Такая усталая, тягучая тишина, что кажется, воткни в нее иголку — и она зазвенит, как натянутая струна. Я стояла у плиты, помешивала суп. Обычный куриный, который любила наша четырехлетняя Машенька. За окном медленно гасли краски осеннего дня, а в голове роем крутились мысли о работе, о незакрытых отчетах, о том, что завтра надо не забыть сдать деньги на утренник в саду. Дверь резко открылась, и в квартиру вкатилась знакомая, давящая все живое атмосфера. Вошел Сергей, мой муж...

Я сидела в своем любимом кресле, том самом, с потертыми бархатными подлокотниками, в которых навсегда остались отпечатки тысяч вечеров, тысяч чашек чая, тысяч тихих вздохов. Солнечный свет, робкий и пыльный, пробивался сквозь тяжелые портьеры, ложась ромбами на полированный паркет. Он выхватывал из полумрака знакомые силуэты: массивный буфет, доставшийся мне от бабушки, портрет деда в золоченой раме, ту самую вазу, которую мы купили с мужем в самом начале нашего пути, еще будучи бедными студентами...