Это должен был быть мирный вечер. Чонгук вышел в прямой эфир, чтобы поприветствовать АРМИ, как он это часто делает. Его мягкая улыбка и спокойный голос вселяли в нас уверенность. Но за этими глазами было что-то не то. Чонгук выглядел нервным. Его взгляд часто опускался в пол. Фанаты быстро почувствовали неладное. И тут это случилось. Кто-то в чате спросил: «Как дела у команды?» В этот момент всё изменилось. Прочитав комментарий, Чонгук замер. Он опустил глаза, замолчал, а когда наконец поднял голову, его глаза уже были полны слёз...

Когда Варя прилетела в Израиль, солнце ударило в глаза так резко, будто кто-то включил прожектор прямо над трапом. Воздух был густой, горячий, пах чем-то между морем и бензином. Так пахло начало новой жизни. Или, как ей тогда казалось, — приключения. Она ехала по программе репатриации, с чемоданом и большими планами: выучить язык, найти работу визажистом, а там — кто знает, может, открыть свой салон. В голове крутилась мысль: «Ну вот, Варя, теперь всё будет по-взрослому». Первые дни казались открыткой: апельсины в садах, белые дома, звонкие голоса на улицах...