— Мам, я же говорила тебе! — голос дочери звенел через телефон, как разбитое стекло. — Никаких животных в моём доме не будет. Шерсть, запах, грязь. Ты что, не понимаешь? Мария смотрела на Рыжика и чувствовала, как что-то рвётся внутри. А он лежал на подоконнике, подставив морду солнцу. Такой довольный, такой домашний. Пять лет он был её тенью. Утром — мурчание в ухо вместо будильника. Вечером — тёплый комок на коленях перед телевизором. — Но Настенька. — Никаких «но»! — дочь не дала договорить. — Либо ты переезжаешь ко мне нормально, либо сидишь в своей однушке дальше...

Чаще всего после окончания рабочего дня Галина не торопилась домой. Когда позволяла погода, она обязательно прогуливалась по скверу неподалеку от дома, с интересом наблюдала за прохожими, особенно за теми, кто гулял в сквере с детьми. Этот ритуал был особенным для Галины. С одной стороны, он был жизненно необходим ей для того, чтобы понять, что вокруг нее полно здоровых и счастливых людей, у которых есть какие-то планы, надежды, мечты и… дети. С другой стороны, это наблюдение за счастливыми семейными...