Бессонница давно и прочно вошла в жизнь Нины, став её неотступной тенью. И в эту ночь она вновь не изменила своей горькой традиции. Словно по давно заведённому ритуалу, женщина поднялась с постели, подошла к холодному стеклу и приоткрыла створку форточки. Глубокий вдох влажного, промозглого ночного воздуха… и взгляд, уткнувшийся в густую, молочно-белесую пелену, окутавшую спящий город. Из-за тёмного конька крыши соседнего дома медленно выползал тусклый серп луны. Он висел в сыром мареве, огромный и безликий, заливая улицы холодным сиянием...

Я была всего лишь горничной, пока не нашла портрет своего мёртвого отца в кабинете самого могущественного человека в городе. — Сэр, а почему мой папа изображён на этом портрете? — дрожащим, едва слышным голосом, в котором смешались страх и отчаянная надежда, спросила юная Эмили Картер. Её тонкий палец, обычно привыкший лишь бережно смахивать пыль с дорогих безделушек, был теперь направлен на массивную картину в позолоченной раме, гордо висевшую за массивным дубовым письменным столом. Казалось, сама воздушная пыльца в солнечном луче замерла, застигнутая врасплох этим дерзким вопросом...