первая часть Тамаре жутко хотелось кинуть вслед подруге чем-нибудь увесистым, но поблизости ничего подходящего не оказалось. Никитична даже привстала: — Тома, неужто ты Лиду простишь? Она ведь и тебя, и сына твоего оскорбила. Тома процедила сквозь зубы: — На дураков грех обижаться. Жизнь сама её накажет за дурной язык. Стоило ей удалиться шагов на десять от подъезда, как старушки, не сдерживая себя, принялись громко обсуждать последнее событие. На душе у Тамары Фёдоровны было муторно, а в голове вертелась одна мысль: вот и делай людям добро, а они потом тебе плюнут в лицо...

С букетом в руках и при помощи двух человек (иначе я просто не могла передвигаться в этом платье) я поднялась на второй этаж, где находится зал для церемоний. Однако до начала было еще далеко и ровно час, пока собирались гости, мне предстояло провести в другом помещении. Рядом с залом для церемоний небольшая комната, двери в которую настежь открыты, но перед входом стоит экран, похожий на те, что можно увидеть в Китае перед воротами старинных домов и парков. На этом, правда, вся восточноазиатская традиционность и заканчивается...