Пятница, 18:30. Москва задыхалась в летней духоте, а я стоял на кухне нашего уютного дома в Одинцове и смотрел, как Валентина собирает чемодан. Пять лет назад я бы назвал её Валечкой, но теперь она была просто Валентиной — успешным корпоративным юристом крупной международной фирмы. — Напомни, на сколько ты едешь? — спросил я, наблюдая, как она аккуратно складывает деловые костюмы. — На неделю. Арбитражное дело в Париже, — ответила она, не поднимая глаз. — Знаешь, как эти французы любят всё усложнять...

Эдуард Анатольевич Карташов стоял у порога собственной спальни, сжимая дрожащими руками огромный букет алых роз. Сто одна роза — классический русский символ вечной любви. «Ты моя единственная на всю жизнь», — шептал он, выбирая цветы в салоне на Тверской. Продавщица улыбалась, рассказывая о значении каждого лепестка. Но вместо радостного «С днём рождения, любимая!» он услышал звуки, которые превратили его мир в руины. За белой дверью с позолоченной ручкой, которую они вместе выбирали в магазине «Леруа Мерлен», раздавались приглушённые голоса...