– Что? – Катя замерла, сжимая телефон. Голос Валентины Петровны, матери её мужа, звучал бодро, почти торжествующе, будто она сообщала о выигрыше в лотерею. – Ну да, – продолжила свекровь, не замечая паузы. – Мы с отцом решили, что пора навестить вас с Ромой. Давно не виделись, соскучились по внучке! Билеты на следующую пятницу, так что готовьтесь. Катя медленно опустилась на стул в своей уютной кухне. – Валентина Петровна, – начала она осторожно, стараясь не выдать раздражения, – а вы с Ромой это обсуждали? – Да зачем? – беспечно отмахнулась свекровь...

Катя проснулась раньше всех. На цыпочках прошла на кухню, чтобы заварить кофе и посидеть в тишине хотя бы десять минут. Это стало ее маленьким утренним ритуалом, пока дети и муж еще спят. Тишина, кружка с белым котом и теплый свет из окна. Но с некоторых пор даже тишина перестала быть настоящей. На кухне уже стояла кастрюля с кипящей овсянкой. Запах корицы ― терпкий, удушливый. На столе ― разложенные по тарелкам бутерброды с маслом и соленым огурцом. И над всем этим ― голос: ― Я решила, что не надо вашим детям шоколадную пасту...