Зачем вообще голодная рептилия из стихотворения Чуковского проглатывает солнце? Как забралась на небо? И, хотелось бы знать, это крокодил такой огромный или все же солнце такое малюсенькое? А самое интересное — отчего мы на ура приняли этот великолепный по форме, но неожиданный по содержанию стишок? Думаю, что есть очень глубокие причины всеобщей любви к безобразнику-крокодилу с огнеупорным нутром. Можно, конечно, отмахнуться: это, мол, просто экземпляр из того же сказочного бестиария, что и Волк-Самоглот из книги Алексея Ремизова, чья утроба и вовсе напоминает вокзальное бюро находок...

Джордж Эдвин Мунк по кличке “черепок”, сидел, забившись под стол. Последние несколько дней он частенько размышлял о происхождении этой клички. Он был тощ, как скелет, это правда, но не лучше было бы называть его просто “скелет”? Нет, дело не в этом. Даже будь он жирдяем, он бы всё равно оставался “черепком”. Они называли его так, потому что знали — у него есть только черепок, охраняющий молчаливую пустоту. Кому-то могло показаться, что “черепок” — звучит даже круто, словно Джордж является членом байкерской банды...