Некто в черной жилетке, белой рубашке и в таких же–угольного цвета штанах, шагал к барной стойке.
– Святой воды, как обычно,–спросил бармен, пройдя взглядом по-его белоснежным волосам и нимбу, который свисал на правую сторону.–Гелион?
– Д.да–из его рта пошёл дым.–Быстрее...
– Проклятья стало сильнее?–он поставил бутыль и стакан на стойку–Наливай сам себе, ты наверное единственный в этом месте, кого эта дрань не убьет.
Трясущимися руками он попытался открыть святую воду и исцелится, но не смог...
В его взгляде читался гнев, но он, как опытный воин, держал свой пыл внутри. Юноша сморщил лицо. Он счёл бездействие со стороны отца предательством, предательством чести и достоинства. Но Ваталлос не мог воспротивиться Гелиону — мало кто знал, как главнокомандующий расправляется с неугодными офицерами, пусть даже военачальниками. Спустя мгновение тишины Дариус понял, о чём говорил его отец, тогда, в экипаже. Теперь он увидел в Гелионе признаки диктатора, безумного воина, помешанного на своей исключительности. Юноша был вынужден сесть на место и замолчать. Как бы на него сейчас ни смотрела его возлюбленная, другого выхода не было...