Надежда Петровна стояла за приоткрытой дверью кухни и не верила своим ушам. Ее тридцатипятилетний сын Максим разговаривал по телефону с женой: — Ну сколько можно, Лена? Мать уже совсем ненормальная стала. То суп пересолит, то ключи потеряет. А вчера вообще газ не выключила! Старых надо в дом престарелых сдавать, и все тут! — Но Макс, это твоя мама... Если ты так говоришь, то хорошо, ладно. — И что? Я ей должен всю жизнь посвятить? У нас своя семья, свои дети! А она как обуза висит на шее! Надежда Петровна тихо прикрыла дверь и медленно прошла в свою комнату...

Иногда мы делаем выбор, от которого нет дороги назад. И только тишина — вечная спутница тех, кто однажды сдался. А вы бы смогли выдержать одиночество, обёрнутое заботой? С чем я сюда пришёл… и что оставил за дверью Меня зовут Михаил Васильевич. Мне — семьдесят восемь. Когда я в последний раз стоял у порога своего дома, с чемоданом в одной руке и сжатыми губами от напряжения — мне казалось, что я иду в сторону облегчения. Мол, всё правильно. Удобно. По уму. Дом престарелых — это было не отчаяние, а план...