— Простите, вы ошиблись квартирой, — голос Алины прозвучал на удивление ровно, хотя внутри все сжалось в ледяной комок. Женщина лет шестидесяти, с лицом, испещренным сеткой усталых морщин, оторвалась от распаковки клетчатой сумки прямо посреди гостиной. Она смерила Алину тяжелым, оценивающим взглядом. Рядом с ней на диване, закинув ногу на ногу, сидел хмурый мужчина лет сорока с залысинами и дешевой сигаретой в углу рта. Дым медленно плыл к потолку, и Алина поморщилась. В их квартире никогда не курили...

— Глеб, я все-таки выставила дачу на продажу. Тишина, которая последовала за словами Арины, была гуще и тяжелее вечернего воздуха, просочившегося в приоткрытую форточку. Глеб даже не поднял головы от вороха пожелтевших бумаг, разложенных на огромном дубовом столе, занимавшем половину гостиной. Он замер, и только кончик его пера, застывший над строкой, мелко подрагивал. — Ты меня слышал? — Арина подошла ближе, скрестив руки на груди. Она сегодня специально ушла с работы пораньше, приготовила ужин, который давно остывал на кухне, и целый час собиралась с духом для этого разговора...