Яркие солнечные лучи безо всякой пощады пробивались сквозь плотно сжатые веки, вырывая Леонардо из пучины забытия. С тяжёлым вздохом черепашка приоткрыл глаза. Высоко над ним раскинулся голубой прямоугольник чистого, без намёка на облака, неба, который, по неведомой причине, мерно покачивался из стороны в сторону. Лео открыл глаза шире, стараясь вернуть себе чёткость восприятия. И только сейчас осознал, что мышцы его онемели от холода, а качается вовсе не небо над головой, а он сам поднимается и опускается над поверхностью прозрачной, как слеза, и чертовски холодной воды...