— Ой, Ирка, ну что ты вечно высовываешься, что тебе, больше всех надо что ли?! — Лена вынула из ящика зеркальце, посмотрелась, улыбнулась своему отражению. — Да ладно, не шуми, а то еще уволят тебя! Вот я тут уже сколько? Не помню, много. Молчу. И еще столько же просижу. И… — Но ведь это неправильно! — опять взвилась Ирина, вскочила, стала расхаживать по кабинету, трясти кулачками. — У нас не дом культуры, а какое–то болото! Самое настоящее болото! Кому мы интересны? Ну, средний возраст, да, придет, попоем с ними, потанцуем, ну дети, кого бабушки с дедушками приводят...

Я всегда умела говорить "нет". Вернее, так мне казалось. На деле же каждое "нет" рождалось из боли, из ссадин на сердце и из обломков наивных надежд, что семья — это опора. Этому пришлось учиться долго, через стиснутые зубы, бессонные ночи и молчаливые слёзы в ванной, когда никто не видел. Я училась отказывать когда обзывали эгоисткой и втаптывали в чувство долга. Но в какой-то момент приходит прозрение: если ты не скажешь "нет" — тебя съедят с потрохами, обглодают до костей, и ещё скажут, что ты сама виновата, что была вкусной...