Юля привыкла считать свои утренние маршруты якорями: кухня — чайник — окно во двор, где топчутся птицы на комке снега у мусорных контейнеров, — и обратно к столу, к ежедневнику с аккуратными цифрами. Сколько уйдет на ипотеку в этом месяце, какой платеж по саду, когда истекает льготный период по карте. Она так успокаивалась: складывала жизнь в строки, как белье по полкам. И только последние месяцы одна строка никак не укладывалась — “Галина Петровна”. Свекровь появилась сначала вроде бы как временно...

Сначала это выглядело как вежливый сквозняк: едва ощутимый, прохладный, вроде бы и не мешает жить, но ты всё время поёживался и чутко прикрывал дверь ладонью. Марина пыталась объяснить себе, что просто учится жить в новой семье — не в смысле «вышла замуж», а в смысле огромной сети невидимых нитей между людьми, где каждое слово цепляет другую нить и звенит. Ей было двадцать девять, бухгалтерия в логистической фирме, привычные дедлайны, чай в кружке с облупившимся краем, где у нее была своя ровная жизнь...